Экспорт советской нефти как основной фактор индустриализации в 1920-1930-е годы в СССР
После трагических событий восстания 1917 года и страшных испытаний периода Гражданской войны 1918-1920 годов советская нефтяная промышленность оказалась в крайне тяжелом положении.
положении.
В этих условиях политика руководства коммунистической партии в отношении нефтяной промышленности была направлена на восстановление объемов добычи нефти в стране и максимальное развитие экспорта нефти и нефтепродуктов, который являлся основным источником валютных поступлений для реализации грандиозных планов по индустриализации страны.
Не простые решения для страны
В 1913 году из Российской империи было вывезено 58,2 млн пудов (948 тыс. тонн) нефти и нефтепродуктов. В 1918 году через Петроград было вывезено всего 104,4 тысячи пудов (один пуд равен 16,38 кг) нефтепродуктов, в том числе в Финляндию 16,5 тысячи пудов и в Швецию 87,9 тысячи пудов. Весной 1920 года части Красной Армии заняли Апшеронский полуостров, восстановив закавказскую нефтяную промышленность как неотъемлемую часть экономики Советской России.
С падением правительства Грузинской Демократической Республики и открытием транспортного коридора для бакинской нефти в Батуми объем экспорта нефти и нефтепродуктов стал быстро расти. Когда советское правительство взяло под контроль внешнюю торговлю, это привело к резкому увеличению объема экспорта нефти. Так, за период с 1 декабря 1921 года по 1 мая 1922 года было вывезено 2 миллиона 661,5 тысячи пудов, а с 1 мая 1922 года по 1 октября 1922 года — уже 6 миллионов 78 тысяч пудов. За весь 1922-1923 операционный год было вывезено 19 миллионов 846 тысяч пудов нефти и нефтепродуктов.
Валютные поступления от экспорта нефти позволили в начале 1920-х годов не допустить дальнейшего застоя в нефтяной промышленности, но планы советского правительства шли гораздо дальше. Предполагалось, что ускоренный рост экспорта не только обеспечит полное восстановление российской нефтяной промышленности, но и превратит ее в источник значительных валютных поступлений, необходимых для модернизации всего народного хозяйства страны.
Известный британский бизнесмен Лесли Уркварт, долгое время работавший в России, увидел проблемы в этих планах. В газете «Файнэншл таймс» от 10 мая 1922 года он выразил откровенный скептицизм в отношении возможности увеличения объемов советского нефтяного экспорта.
Советские экономисты придерживались иного мнения относительно перспектив восстановления российского экспорта и российской нефтяной промышленности в целом. По расчетам Высшего совета народного хозяйства (март 1922 г.), для восстановления добычи нефти на довоенном уровне в течение 3-4 лет потребовалось бы 196 млн рублей золотом и 44,5 млн рублей оборотными средствами.
Советское государство было не в состоянии выделить необходимые средства. Получить эту сумму за счет продажи нефтепродуктов внутри страны также не представлялось возможным ввиду крайне ограниченной емкости внутреннего рынка.
Единственным выходом было существенное увеличение валютной выручки от экспорта. Это казалось очень привлекательным решением, поскольку разница между себестоимостью добычи внутри страны и ценами на мировом рынке достигала 300-400 %. Единственным способом добиться серьезного расширения продаж за рубеж для советского правительства была организация сотрудничества непосредственно с нефтяными «мейджорами» западного делового мира — американской компанией Standard Oil of New Jersey и англо-голландской Royal Dutch/Shell. Однако взаимодействию с ними во многом мешала нерешенность вопроса о судьбе национализированной собственности этих компаний в России. Не случайно крупнейшие западные нефтепромышленники приняли активное участие в Генуэзской и Гаагской конференциях (апрель-май 1922 года и июнь-июль 1922 года соответственно), где речь шла в основном о возвращении собственности бывшим владельцам иностранных предприятий в России.
Не добившись от советской стороны реституции или каких-либо уступок в отношении прав собственности на переговорах, эти компании попытались оказать давление на советское правительство, организовав «нефтяную блокаду». На следующий день после окончания Гаагской конференции, 21 июля 1922 года, главы трех компаний — Standard Oil of New Jersey, Royal Dutch/Shell и Branobel — собрались в Лондоне, где приняли решение выступить единым фронтом против большевиков и объявили бойкот советским нефтепродуктам на мировом рынке. 19 сентября 1922 года в Париже под эгидой Royal Dutch/Shell и Branobel была создана Международная группа российских нефтяных компаний с целью возврата собственности, а также возмещения убытков, причиненных национализацией, или их полной компенсации. Инициаторы «нефтяного фронта» использовали бойкот советского нефтяного экспорта как один из основных рычагов давления на правительство Советской России, призывая участников мирового рынка не покупать нефть, которую «украли» у них Советы.
Падение «нефтяной блокады»
Начавшаяся осенью 1922 года «нефтяная блокада» привела к серьезным трудностям с реализацией советских нефтепродуктов на внешних рынках. Так, в конце 1922 года был сорван ряд сделок, которые готовил к подписанию Русский нефтяной синдикат. К наиболее важным из них относились контракт со Standard Oil на поставку большого количества бензина и смазочных масел, соглашение с Royal Dutch/Shell о продаже 100 тысяч тонн керосина и др. Проблемы возникали и при продаже нефтепродуктов во Францию, Скандинавию и другие страны.
Однако, по мнению известного немецкого исследователя проблем мировой нефтяной промышленности Вильгельма Маутнера, «Советам удалось вбить клин в брешь, образовавшуюся из-за разногласий между франко-бельгийскими и англо-американскими интересами. Для этого они заключили контракты на крупные поставки с независимыми британскими компаниями».
Затем такие крупные корпорации, как Standard Oil и Англо-персидская компания, начали вести переговоры с российскими внешнеторговыми организациями. Так, в начале марта 1923 года приехавший в Москву представитель Standard Oil Додж заявил, что не связан никакими международными обязательствами в отношении закупок советских нефтепродуктов.
Даже главный организатор бойкота, руководство компании Royal Dutch/Shell, нарушило соглашение о бойкоте и 26 марта 1923 года сообщило Группе, что вынуждено приобрести несколько партий советской нефти, якобы для того, чтобы сбалансировать критическую ситуацию на британском нефтяном рынке. Группа была возмущена таким поведением Генри Детердинга и заявила, что «покупать нефть у советского правительства — значит предоставлять ему средства для продолжения его злонамеренной политики конфискации», и призвала Royal Dutch/Shell отказаться от сделки. Предложение англо-голландской компании поделиться купленной советской нефтью с участниками Группы вызвало лишь их гнев, который еще больше усилился, когда они узнали, что соглашение о покупке нефти было заключено 29 марта 1923 года, через три дня после встречи членов Группы.
В результате этой сделки Royal Dutch/Shell приобрела 70 тысяч тонн советского керосина по средним мировым ценам, с возможностью покупки еще 200 тысяч тонн в ближайшем будущем. Позже, 11 мая 1923 года, компания подписала соглашение с советским правительством об организации совместного предприятия по продаже российской нефти через специально созданную дилерскую сеть. Уставный капитал вновь созданной компании составил 1 миллион 250 тысяч фунтов стерлингов, а 50 % акций принадлежало советской стороне. Соглашение действовало в течение десяти лет, в течение которых компания получала 10 % комиссионных.
Кроме того, по данным историка Энтони Саттона, в мае-июне 1923 года Royal Dutch/Shell организовала закупки советской нефти через фирму «Sale and Company of London», которая приобрела 30 тысяч тонн сырой нефти с опционом на приобретение еще 170 тысяч тонн. Sale and Company подписала соглашение с Нефтесиндикатом о создании совместного предприятия с совокупным капиталом в 250 тысяч фунтов стерлингов. Нефтесиндикату принадлежала половина акций новой компании с правом выкупа оставшейся части через десять лет.
Продолжая начатые в 1923 году закупки, в следующем году Royal Dutch/Shell приобрела через Англо-американскую компанию еще 125 тысяч тонн. Вторая половина партии советских нефтепродуктов, полученная Англо-американской компанией, была куплена для американских фирм Standard Oil of New Jersey, Vacuum Oil Company и Standard Oil of New York.
В итоге за 1923-1924 операционный год из СССР было вывезено 45 миллионов 816 тысяч пудов нефтепродуктов из Баку и Грозного, а годом позже — уже 83 миллиона 500 тысяч пудов.
Решающие шаги
В последующие годы советские внешнеторговые организации стали стремиться к диверсификации сбыта нефти, ориентируясь на расширение круга покупателей. В 1925 году фирма «Бель Петроль» заключила пятилетнее соглашение с Русским нефтяным синдикатом о поставках сырой нефти из Грозного во Францию. Англо-мексиканская компания и Blue Bird Motor поставляли советские нефтепродукты на британские нефтеперерабатывающие заводы для последующей продажи вплоть до постройки и ввода в эксплуатацию в СССР современных крекинг-установок. Азиатская компания импортировала советскую нефть на рынки Индии и Цейлона.
Государственные закупки других стран составляли значительную часть советского нефтяного экспорта. Российский нефтяной синдикат поставлял топливо для военно-морских сил как минимум 5 государств — Великобритании (для кораблей, базировавшихся на Мальте), Франции, Италии, Греции и США. Среди крупных военно-морских заказов 1920-х годов следует отметить закупки, осуществленные в 1927 году: 150 тысяч тонн для итальянского флота, 33,3 тысячи тонн для французского флота и 200 тысяч тонн для военно-морского министерства США. Значительные закупки осуществляли и государственные торговые организации других стран. Так, в 1928 году Турция и Испания приобрели 532 тысячи тонн советских нефтепродуктов для реализации через государственную торговую систему.
Пытаясь противостоять зависимости от продажи нефти крупнейшим западным компаниям, большевистское правительство с 1924 года начало активно развивать собственную сбытовую сеть за рубежом, особенно в тех странах, где советская продукция уже была известна потребителям. В августе того же года на территории Великобритании открылась советская компания «Русский нефтепродукт», целью которой была организация розничной торговли в Великобритании. Юридические основания для ее деятельности были предусмотрены англо-русским торговым соглашением 1921 года. К началу 1925 года компания создала собственную торговую систему, построила нефтераспределительные склады в Бристоле и Кардиффе и вступила в жесткую конкуренцию с местными компаниями. На первых порах «Русские нефтепродукты» проводили демпинговую политику, продавая нефтепродукты на 1-3 пенса дешевле, чем другие фирмы. Советской компании удалось завоевать место на британском рынке: из 250 тысяч тонн нефти, ввезенных в Великобританию за девять месяцев 1925 года, на советские нефтепродукты пришлась примерно пятая часть.
Аналогичным образом была организована сбытовая сеть и в других странах. В середине 1920-х годов советские внешнеторговые организации создали собственную компанию Deutsche-Russische Naphtha Kompanie для сбыта нефтепродуктов. В Швеции была создана советская компания Nordiska Bensin Aktiebolaget. После непродолжительного периода демпинга (снижение цен в среднем на 30 %) она смогла стать одной из шести компаний, контролировавших продажу нефти в стране.
Помимо чисто советских нефтеторговых компаний, за рубежом также создавались совместные предприятия. Нефтесиндикат и барселонский банк «Аргус» создали совместное предприятие, которое получило эксклюзивные права на продажу нефтепродуктов из СССР в Испании, Португалии и их колониях. Большое значение для торговли на восточной границе имели совместные русско-персидские торговые предприятия «Акула» и «Персазнефть».
Эти предприятия работали очень эффективно и вскоре сумели заполнить персидский рынок советскими нефтепродуктами. В 1924-1925 годах в Иране было продано 32,9 тысячи тонн нефтепродуктов, в том числе 28,8 тысячи тонн керосина, 1,6 тысячи тонн мазута, 1,1 тысячи тонн бензина и так далее.
Таким образом, резкое увеличение объема советского экспорта в конце 1920-х годов стало следствием не только быстрого восстановления российской нефтяной промышленности и увеличения добычи нефти, но и умелой, напористой политики, проводимой советскими внешнеторговыми организациями на внешних рынках, благодаря которой им удалось склонить многих иностранных предпринимателей к взаимовыгодному сотрудничеству.
