Государственный переворот в Ливии, совершенный 1 сентября 1969 года 27 летним офицером ливийской армии Муаммаром Каддафи, стал для мировой общественности полной неожиданностью. Ничего не предвещало потрясений основ. Король Идрис спокойно отбыл за границу на летний отдых, взяв с собой 400 мест багажа. С ним же уехал и его приемный сын, премьер-министр Шелхи. Большая часть высшего чиновничества также проводила отпуск вне пределов Ливии.
Тем не менее Каддафи вместе с небольшой группой таких же молодых офицеров, имея в наличии всего 5 пистолетов и 48 (!) патронов, захватили главный штаб в Триполи, а затем и радиостанцию, где передали в эфир коммюнике, провозгласившее создание арабской республики нового типа — Ливийской Джамахирии.
После переворота Каддафи сформировал Совет революционного командования в качестве высшего государственного органа и на пост советника по делам нефти пригласил Абдуллу Тарики, бывшего министра нефти Саудовской Аравии. Шейх Тарики, крупный организатор и ученый геолог, один из создателей ОПЕК, потерял место у себя в стране из-за острого противостояния с американскими нефтяными гигантами.
Первое, что сделал Тарики, — провозгласил курс на экспроприацию концессий у зарубежных инвесторов. В течение короткого времени в Ливии были национализированы активы целого ряда американских компаний. Против американской Occidental Petroleum было возбуждено уголовное дело, а экс-премьера Ливии приговорили к смертной казни за коррупцию и передачу Occidental самой привлекательной нефтяной концессии Ливии за взятку в 3 млн долларов. Отметим, что спустя три с лишним десятилетия историческая справедливость восстанавливается: Occidental победно возвращается в ливийскую нефтянку после снятия со страны санкций ООН в апреле 2004 года.
Притеснения западных инвесторов в Ливии по «принципу домино» спровоцировали подобные процессы во многих странах Ближнего и Среднего Востока. В Иране, Ираке, Саудовской Аравии, а затем и в ряде стран Латинской Америки контроль над нефтью перешел к государствам экспортерам нефти. Это вызвало волну негодования среди зарубежных инвесторов, потребовавших немедленной компенсации. Теряя активы и финансовые вложения, компании задались вопросом: «Как обеспечить защиту инвестиций в других регионах мира?»
Проведенный анализ страновых рисков в регионах с высоким добычным потенциалом позволил сделать вывод, что риск изменения политического режима с последующей национализацией активов зарубежных компаний достаточно велик. Более того, в странах Африки и Латинской Америки инвесторы не только опасались прихода к власти радикалов, но и высокой вероятности изменения условий контрактов.
На многочисленных встречах и конференциях топ-менеджеры крупнейших нефтяных компаний мира неустанно заявляли о том, что инвестору и государству в одинаковой степени необходимы гарантии добросовестного выполнения взятых на себя обязательств, а значит, нужен международный, независимый от политической конъюнктуры механизм урегулирования инвестиционных споров.
Инструмент решения инвестиционных споров
Вот ту то как нельзя более, кстати пришлась Конвенция по урегулированию инвестиционных споров, разработанная в стенах Всемирного банка под руководством его президента Джорджа Вудса и подписанная 14 октября 1966 года в Вашингтоне 46 государствами членами банка.
В соответствии с Вашингтонской конвенцией был учрежден Международный центр по урегулированию инвестиционных споров — International Center for Settlement Disputes (ICSID). От прародителя — Всемирного банка — ICSID получил не только статус, но и очень похожую эмблему. Спустя несколько лет конвенция была ратифицирована ведущими странами мира и реально заработала в начале 1970-х годов.
Уникальность Вашингтонской конвенции состоит в том, что она впервые в истории международных инвестиционных отношений создала единый механизм, направленный на защиту иностранных инвестиций. Условием обращения сторон в данный орган является их письменное согласие на передачу споров на разрешение. В соответствии со статьей 25 Вашингтонской конвенции к категории «инвестиционные споры» относятся споры, возникающие в связи с прямыми иностранными инвестициями между договаривающимися государствами и лицами других договаривающихся государств.
Всего ICSID принял 32 решения (в среднем примерно по одному решению в год). Теперь можно с полной уверенностью говорить о становлении ICSID как признанного международного арбитражного центра. Более того, в соответствии с Дополнительным протоколом 1979 года ICSID получил компетенцию для урегулирования спора даже в том случае, если одна из сторон (государство или инвестор) не является участником Вашингтонской конвенции. Это представляется особенно важным для России, которая подписала конвенцию, но пока не ратифицировала ее.
Работа ICSID существенно расширила арбитражную юрисдикцию в области международных отношений. Теперь любая жалоба иностранной энергетической компании на действия государственного органа (включая Еврокомиссию) может привести к возбуждению арбитражной процедуры против любого государства, связанного положениями ICSID. Предоставляя инвесторам право рассматривать в арбитраже широкий круг претензий, связанных с действиями государственных органов, независимо от наличия специального соглашения с конкретным истцом, Вашингтонская конвенция вынуждает пересмотреть фундаментальные представления о международном юридическом процессе в части, затрагивающей интересы инвесторов за границей.
Как решают споры с государствами
Таким образом, ICSID представляет собой новый подход к рассмотрению претензий, качественно отличающийся от предыдущих, зафиксированных, например, в системе ГАТТ/ВТО, двусторонних инвестиционных конвенциях и Ломейских конвенциях.
Например, BG Group, осуществлявшая капиталовложения в Италию, не получила лицензии на строительство новых электростанций, в то время как итальянские государственные компании такие лицензии получили. Этот факт стал основанием для арбитража против правительства Италии.
Иностранный гражданин купил сеть АЗС в Дании и подал заявку на ее расширение в местные органы управления, которые отклонили его просьбу, предоставив одновременно такую же лицензию шотландскому конкуренту. Это явилось причиной для возбуждения арбитражного иска против правительства Дании.
Наиболее интересным примером деятельности международного арбитража в нефтегазовом секторе является судебный процесс между Аргентиной и частными компаниями Sempra Energy International и Camuzzi International. С 1992 года Camuzzi (Люксембург) и с 1996 года Sempra (США) стали держателями акций двух лидирующих аргентинских компаний дистрибьюторов газа — Sodigas Sur и Sodigas Pampeana. Вплоть до 2000 года Sempra и Camuzzi постепенно выкупали доли у других акционеров, в том числе и у государства. В итоге Sempra получила 43%, а Camuzzi — 57% в Sodigas Sur и Sodigas Pampeana. Таким образом, две иностранные компании получили полный контроль над аргентинскими организациями.
Несмотря на то что все сделки были одобрены правительством, Аргентина начала проводить дискриминационную политику по отношению к указанным компаниям посредством прессинга и не предоставления налоговых льгот. Замораживание тарифов на прокачку газа стало последней каплей в чаше терпения и послужило причиной возбуждения иска против правительства Аргентины.
Рассмотрение исков в ICSID идет уже три года. Аргентина пыталась доказать неправомерность обращения инвесторов в ICSID на том основании, что они не являются зарубежными компаниями. Однако вердикт ICSID неутешителен: обе компании имеют все основания судиться с Аргентиной. Рассмотрение дел будет продолжено.
В настоящее время в ICSID проходит слушание еще трех дел и другие, и все они относятся к странам бывшего социалистического лагеря.
